Молодежь отказывается работать «как раньше»

И, скорее всего, не будет. Ранее наше взрослое поколение на местах и руководители ведомств боялись того, что технологии и машины заменят людей, и сократится количество рабочих мест. Этого боялись, этому сопротивлялись. Но, как оказалось, сопротивляться не нужно было. Так как молодежь работать в сферах, где можно заменить труд человеческий машинным, просто не хочет. И, уверен, что не будет.

Откуда сделан такой вывод? Согласно исследованиям и выводам РБК, буквально за год число молодых работников сократилось на 460,5 тысяч человек (!!!). С августа 2010 по сентябрь 2021 количество молодых работников сократилось на 6 миллионов человек. Речь о людях в возрасте от 20 до 29 лет. Этому есть несколько причин. Первая и основная — демографическая яма конца 90-х и начала 2000-х годов, когда рожали детей крайне мало. Вторая и вынужденная — последствия пандемии, сокращение рабочих мест, связанное с сокращением бизнеса, производства и т.д. Но есть и третья причина, которая вытекает из нашего опроса. Результаты его ниже.

Вы планируете работать в сельском хозяйстве?

• Да — 9%.
• Точно нет — 70%.
• Не знаю, где буду работать — 21%.

Как вы планируете работать?

• Традиционно «как раньше», с утра до вечера на предприятии — 4%.
• Буду работать исключительно на себя, самозанятым, открою дело — 74%.
• Хотел бы работать на государство, ведомствах, госслужбе — 22%.

Тут отметим, что по первому вопросу, который традиционен для нашего региона, мы опрашивали студентов аграрного вуза. То есть, даже в аграрном вузе в аграрной сфере планирует работать примерно 10% студентов. Около 70% с сельским хозяйством связывать свою жизнь точно не хотели бы. По второму вопросу опрашивали молодых людей в центре Краснодара. Таким образом, работать «как раньше» молодежь явно не хочет. Слышит ли такой посыл государство? Вот большой вопрос. Собирается ли перестраиваться на технологичные рельсы? Тоже вопрос не менее важный.

Да, конечно же, такой опрос не претендует на истину. Конечно же, картина в центре Краснодара и в районах Краснодарского края — это совершенно разные вещи, совершенно разные мнения молодежи. Та, и молодежь совершенно разная. То есть, караул пока кричать не станем. Но предпосылки уже есть. Нет тут ничего удивительного. С другой стороны, студенты аграрного вуза в большинстве своем поступают именно из сельскохозяйственных районов Кубани. И желание переехать в город и остаться после учебы в городе явно перевешивает желание работать на земле, в сельском хозяйстве. Если те самые 10% молодых специалистов останутся «в поле», уже будет очень неплохо.

С этим совсем недавно столкнулась Белоруссия, где молодежь отказывается работать в области сельского хозяйства, а лидер государства делает ставку именно на сельское хозяйство, где требуется больше работников. Получается ситуация, когда государство буквально заставляет людей работать там, где нужно государству, а не хочется человеку. Далее вступает в силу психологический фактор, юношеский максимализм и так далее. Всё это можно подкрепить красивой картинкой извне. В итоге, протесты, сопротивление власти и прочие вещи, которых могло не быть, ели бы государство прислушивалось к людям. Даже, сильно молодым людям.

Отсюда и очень просто и банальный ответ на вопрос: что делать дальше? Слушать поколение, меньше лезть в естественные процессы формирования рынка труда и рынка в целом. Но, если государство, всё-таки, вмешивается в процесс, делает ставки на ту или иную отрасль, то и привлекательность её стоит повышать. Но никак не вынуждать людей там работать, «перекрывая кислород» в других сферах деятельности.

Кто будет востребован на рынке труда, и каким образом молодежь будет реагировать на это в ближайшее время — вопрос. Но тут же, наверное, стоит отдать львиную долю его решения именно саморегуляции рынка труда. В естественных условиях он и сам прекрасно справляется с тем, кто ему нужен в тот или иной промежуток развития государства или каждого отдельного региона. Но так бывает далеко не всегда и не везде.